Дело Пономарёва: онлайн-трансляция последнего слова 6 июня

Суд удалился в совещательную комнату. Приговор будет оглашен 9 июля в 10.00.

"Я согласен с гособвинителем: Пономареву надо было договариваться с IKEA. Но причем здесь я? Я его даже и не знал в то время. Кто решил, что с моим участием Пономарева будет проще привлечь к ответственности? Обвинение в отношении меня несостоятельно. Все имеющиеся доказательства подтверждают мою невиновность. Прошу меня оправдать", – закончил выступать Загорский.

"Искусственно созданное доказательство обвинения – это новшество в юриспруденции", – считает Загорский.

С последним словом выступил Загорский: "Меня судят за то, что я качественно выполнял свою работу. Защитник в силу УПК никак не может создавать доказательства обвинения. Это настолько очевидно, что мне как юристу стыдно об этом говорить". Он обратил внимание на противоречивость показаний свидетелей обвинения.

"Отпустите меня и Загорского домой. Вынесите оправдательный приговор или прекратите это дело, в нем нет никакой социальной значимости. Хочу обратить внимание суда, что судить подсудимого за заведомо ложный донос в отношении себя – это, мягко говоря, странно. Но судить адвоката подсудимого за организацию заведомо ложного доноса его доверителя – это просто абсурд. Загорского судят за оказание юридической помощи, то есть за его работу. Если бы я к нему не обратился, его бы на этом суде не было. Отпустите хотя бы Загорского", – закончил Пономарев.

Аудитор говорит, что его арестовали, когда услышали о подготовке им заявления о взятках сотрудников IKEA. 

Заседание продолжено. "Я инвестировал в экономику порядка $1 млрд", – заявил подсудимый.

Пономарев озвучил 2/3 своей речи и попросил о перерыве. Суд ходатайство удовлетворил.

Пономарев рассказал, что попал в СИЗО ровно два года назад. 

"ВТБ, где находятся мои арестованные деньги, уже второй год получает примерно 10 млн руб. в сутки. Я поверил в гарантии бизнесу и "амнистию капиталов" и этим подставился", – уверен аудитор.

"Я ехал в кафе в Раменском "Ми-Ля" по приглашению своего юриста Старостина для создания основания для обращения в суд, чтобы опровергнуть сведения, которые там будут обсуждаться. Это была постановочная встреча. Полной схемы я не знал. О том, что Старостин – мошенник, я тоже не знал. Я обратился не к тем юристам, которые выбрали не тот способ защиты", – заявил подсудимый. 

"Я всегда обменивался процессуальными документами со сторонами по спору. Если это преступление, прошу считать мое признание явкой с повинной", – сказал Пономарев.

Подсудимый считает, что Шевченко ввел "юридическую новеллу": если был заведомо ложный донос, то любое доказательство в деле нельзя рассматривать как подлинное. "В мировой суд ни я, ни Загорский, ни даже лжеюристы Старостина не представили ни одного подложного документа", – заявил Пономарев.

Пономарев сравнивает свое дело с делом Магнитского, но судья прерывает его просьбой говорить только по существу.

"Прокурор цитирует листы другого уголовного дела, приобщить которое суд отказался", – отметил Пономарев. Он обратил внимание, что обвиняется в высказывании своего личного мнения в пустом кафе, что не является уголовным преступлением. 

"Меня обвиняют в том, что я обманул мировой суд, который сослался в решении на отмененное решение арбитража", – заявил Пономарев.

Пономарев: "Семья Дурневых вызывает умиление у Следственного комитета и прокуратуры, пока дает лживые показания против меня. Хотя всем очевидно, что это террористы, которые уже много лет терроризируют судебную систему". 

"В 210 судебном участке судья Богунова снова начала конвейер по производству дел с участием Старостина. Сразу после освобождения Старостин подал иск в Тракторозаводский суд Волгоградской области", – рассказал Пономарев. 

"Ровно два года продолжается необычное даже для России глумление над законом, – начал Пономарев. – Обвинение пытается убедить суд, что 4000 звонков между Влесенко и Ивановой не доказывают их знакомство, но при этом 2000 телефонных соединений между мной и моим адвокатом Загорским доказывают наш с ним преступный сговор. Старостин – трижды судимый мошенник Дурнев. Гособвинение обходит вниманием, что объяснения Старостина выполнены тремя разными почерками, один из которых принадлежит генерал-полковнику Дорофееву".

Судья Ирина Журавлева открыла заседание. Пономарев попросил разрешение говорить сидя, суд позволил.