Что произошло: 6 октября экономколлегия Верховного суда опубликовала определение по делу «Уральского банка реконструкции и развития» (№ А40-121109/2022). Спор шел о сумме более 400 млн руб., доначисленной на выплаты в адрес кредитора — компании из Сингапура.
При налогообложении процентов банк, как налоговый агент, применял льготы по налогу у источника, руководствуясь положениями соглашения об избежании двойного налогообложения с Сингапуром. При этом редакция Налогового кодекса, действовавшая в 2016 году, предусматривала право налогового агента запросить у иностранной организации подтверждение ФПД (фактический получатель дохода). Это право стало обязанностью с 2017 года в новой редакции НК, рассказывает юрист Налоговой практики Наталия Артеменко.
Верховный суд обратил внимание на доводы налоговой инспекции о том, что сингапурская компания не была фактическим получателем дохода. Им стала материнская компания, зарегистрированная в офшорной юрисдикции Каймановых островов, с которыми у России нет соглашения об избежании двойного налогообложения. Из пояснений сингапурского контрагента известно, что деньги для займов предоставлялись материнской организацией, а проценты направлялись на ее счета в день их получения из РФ. Это подтверждается и назначением платежей между зарубежными компаниями, в которых речь шла о «возврате».
Экономколлегия указала, что при выплате дохода налоговый агент должен самостоятельно проверять наличие ФПД, исходя из документов, полученных от иностранной компании.
Почему это важно: ВС добавил налоговым агентам пласт новых рисков, которые могут «кристаллизоваться» уже 22 ноября, когда спор повторно рассмотрят в первой инстанции, комментирует налоговый консультант Сергей Иванов. «Эти риски будут носить перманентный характер, поскольку российский налоговый агент, как правило, объективно не знает, будет ли его иностранный контрагент ФПД и как он распорядится доходом в дальнейшем. Этого и не требует НК, указывая лишь на необходимость подтверждения права на доход», — продолжает эксперт.
Таким образом, позиция ВС возлагает на налогового агента обязанность тщательно проверять доказательства, что иностранный контрагент будет фактическим получателем дохода. И эта обязанность не ограничивается формальным подтверждением иностранной организации своего ФПД, объясняет Артеменко. С точки зрения управления рисками, получается, что любая выплата дохода иностранцу автоматически квалифицируется как высокорисковая, поскольку в любой момент может выясниться, что контрагент — посредник, а не ФПД, констатирует Иванов.
Что произошло: 30 октября Конституционный суд вынес постановление № 50-П, где разъяснил условия субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц по налоговым долгам ликвидированных организаций. Налоговый штраф носит карающую функцию и считается мерой финансовой ответственности за совершение налогового правонарушения, напомнил суд. Поэтому в рамках субсидиарной ответственности нельзя взыскать суммы штрафов за налоговые правонарушения, наложенные на организацию-налогоплательщика.
Почему это важно: КС вносит ясность в понимание того, какие именно суммы можно взыскать в рамках дел о привлечении к субсидиарной ответственности. «Исключение налоговых штрафов из таких сумм, безусловно, приятная новость для контролирующих лиц», — уверен Иванов.
Что произошло: ВС вынес определение по спору между МУП «Майкопские тепловые сети» и «Автономной теплоэнергетической компанией» (дело № А01-525/2021). Заключенный по результатам торгов договор между сторонами предусматривал, что арендная плата включает НДС, а ее размер нельзя пересмотреть в меньшую сторону. Позднее арендодатель перешел на упрощенную систему налогообложения, что позволило ему не платить НДС.
Три инстанции согласились, что арендодатель, который не платит НДС, не вправе требовать с арендатора уплаты такого налога, входящего в стоимость арендной платы по договору. Освобождение арендодателя от уплаты НДС влечет изменение размера арендной платы, подтвердили суды. Экономколлегия с этим не согласилась и сделала два важных вывода.
Во-первых, нельзя уменьшить цену в одностороннем порядке из-за того, что арендодатель перестал уплачивать НДС по причине перехода на упрощенку. Это вопрос публичных отношений между налогоплательщиком и бюджетом. Ни договор, ни гражданское законодательство не содержат такого основания для снижения стоимости.
Во-вторых, из-за специфики субъекта (МУП) и заключения договора аренды по результатам конкурса нормативные правовые акты не допускают уменьшения цены договора даже по соглашению сторон. Иначе это приведет к злоупотреблениям и преимуществу победителя конкурса.
Почему это важно: первый вывод ВС своими последствиями затрагивает не только договор аренды и не только взаимоотношения с муниципальными предприятиями. Эта позиция распространяется на все гражданско-правовые договоры, предупреждает партнер Антон Никифоров. И неважно, приобретаете ли вы консультационные услуги, подрядные работы или оплачиваете товар в рассрочку.
Выводы ВС могут распространяться и на ситуации, когда арендодатель, поставщик, исполнитель получают от государства отраслевые налоговые преимущества. Например, ставка НДС по их операциям становится 0% вместо 20. Если нет взаимного согласия изменить цену с учетом установления нулевой ставки налога, то в одностороннем порядке это сделать не получится.
При сохранении обсуждаемой правовой позиции ВС возникают риски для покупателей, заказчиков, арендаторов, когда они не смогут в одностороннем порядке уменьшить цену договора на сумму НДС, если контрагент перешел на УСН, предупреждает эксперт. «Минимизировать свои риски для обычных договоров, заключенных без конкурса, видимо, можно, только прописав в самом договоре правила изменения цены в зависимости от НДС», — объясняет Никифоров.
Что произошло: в октябре был представлен и принят в первом чтении законопроект Минфина № 448566-8, который отменяет налог на доходы зарубежных компаний от деятельности в пользу России или разрешает применять к ним пониженные ставки. В число доходов, к которым применяется налоговая льгота, входят:
- средства от урегулирования страховых и претензионных требований с иностранными лизингодателями по договорам аренды российских самолетов, заключенных до 5 марта 2022-го;
- процентные доходы, которые выплачиваются экспортно-кредитным агентствам, поддерживающим поставщиков в стране-экспортере;
- выплаты за трансляцию ведущих международных спортивных событий и права пользования таким контентом;
- лицензионные платежи за право пользования ПО и другими нематериальными активами, у которых нет аналогов в России;
- доходы от продажи российских морских судов.
«Важное условие: российская организация, выплачивающая доходы, и иностранная организация — получатель доходов, не должны быть взаимозависимыми лицами», — подчеркивает ведущий юрист практики «Структурный и налоговый консалтинг» ЮК Альбина Нурушева.
Почему это важно: после приостановки действия соглашений об избежании двойного налогообложения с 38 недружественными странами власти решили вернуть хотя бы часть налоговых льгот, положенных бизнесу. При этом, как отмечала советник АБ Елена Муратова, правительство позаботилось о сфере госинтересов, но обошло стороной независимые личные услуги: работу преподавателей, архитекторов, адвокатов и других специалистов. Кроме того, чтобы правительственные поправки заработали, придется принимать подзаконные акты, например составить реестр ПО, у которого нет российских аналогов.