В последние годы в судебной практике большое внимание уделяется институту субсидиарной ответственности. Верховный суд своими решениями активно защищает интересы добросовестных разумных бенефициаров и менеджмента. Но есть ли сейчас проблемные моменты при применении «субсидиарки»? Можете их перечислить?
Арбитражные суды постепенно нарабатывают практику применения принципов добросовестности и разумности, сквозь призму которых можно оценивать поведение бенефициаров и руководителей коммерческих организаций. В известном Постановлении Пленума ВАС от 30 июля 2013 года № 62, касавшемся взыскания убытков с руководителей компаний, сформулированы определенные признаки как недобросовестного, так и неразумного поведения. Этот документ активно применяется при рассмотрении конкретных дел, выработанные подходы были также использованы при подготовке Постановления Пленума ВС от 21 декабря 2017 № 53 о привлечении контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности.
Основная проблема – поиск баланса между защитой бизнеса, свободы принятия деловых решений и противодействием различным злоупотреблениям. Ужесточение правил привлечения к субсидиарной ответственности (изменения в Закон о банкротстве, принятые летом прошлого года) сразу вызвало у ученых опасения, что широкое применение строгих правил может пагубно отразиться на деловом климате в России. То есть, попросту «убить» контролирующее лицо (владельца бизнеса). Суды, очевидно, понимают опасность поголовного привлечения к ответственности и проявляют осторожность.
На ваш взгляд, перечисленные сложности стоит решать на законодательном уровне?
Большинство вопросов можно и нужно урегулировать путем развития судебной практики, на законодательном уровне возможности бывают ограничены. Невозможно, например, описать в статье закона исчерпывающие признаки недобросовестности и неразумности либо нормативно разграничить «рыночное» (наступившее под влиянием негативных экономических факторов) и искусственное банкротство. Критерии оценки может сформировать только суд, используя не только правовые нормы, но и экономический анализ. Последнее, вероятно, самое трудное: в России суды традиционно занимались только вопросами права, не вдаваясь в экономику, финансы, специфику бизнеса. Современные дела о банкротстве, особенно вопросы субсидиарной ответственности, напротив, требуют от судей владения в том числе экономическим анализом. Зарубежная практика, впрочем, показывает, что судьи в состоянии осваивать смежные области знаний и успешно разрешать сложные дела.
Теперь о банкротстве физлиц. Весной этого года в Госдуму был внесли законопроект, который позволит признавать граждан банкротами даже без наличия имущества. Помогут ли эти нововведения и как еще можно усовершенствовать процедуру банкротства физлиц? Какие еще новеллы в этой сфере вы бы предложили?
Удешевление процедуры банкротства (а речь, по сути, именно об этом) может помочь значительному числу граждан, запутавшихся в долгах. Сейчас банкротство физлиц больше похоже на привилегию для богатых – неспроста первыми банкротами оказались депутаты, звезды шоу-бизнеса, предприниматели и владельцы бизнеса. У граждан, попавших в трудную финансовую ситуацию, часто нет денег на саму процедуру. Другой вопрос, как администрировать процесс банкротства, за чей счет его финансировать и как при этом избежать злоупотреблений.
Как физлица, так и юрлица страдают и от банкротства кредитных организаций. Какие основные проблемы возникают у пострадавших банковских клиентов в связи с этим процессом?
У юридических лиц основная проблема – зависание денег на счетах и весьма слабые перспективы их получения в третью очередь в рамках дела о банкротстве. В прошлом году активно велось обсуждение страхования средств на счетах компаний – в первую очередь субъектов малого и среднего бизнеса, который оказывается наименее защищенным в случае отзыва у банка лицензии (вплоть до невозможности выплатить зарплату своим работникам). Однако на сегодня конкретных предложений не выдвинуто.
Для физических лиц новым и серьезным вызовом стало оспаривание получения наличных денег накануне отзыва у банка лицензии. Закон о банкротстве позволяет обжаловать получение наличных в размере выше 1 млн руб. за один день, что даже ниже суммы в 1,4 млн руб., покрываемой страхованием вкладов. Правда, 26 марта 2018 года Коллегия по экономическим спорам ВС направила дело вкладчика, которого нижестоящие суды обязали вернуть банку полученные деньги, на новое рассмотрение, потребовав изучить вопрос о добросовестности клиента (дело № А40-35812/2016).
Если говорить в общем о базовых проблемах и путях решения в сфере банкротства, могли бы вы тезисно их перечислить? Какие из них самые приоритетные, которые нужно решить законодательным путем уже в ближайшее время?
Большой проблемой стали множественные и не всегда систематизированные изменения Закона о банкротстве. Прежде всего необходимо упорядочить процесс внесения поправок, сделав его более предсказуемым, а сам закон – менее «рваным». Повторюсь: многие вопросы можно урегулировать путем развития судебной практики, тем более, что наиболее сложные проблемы часто лежат в экономической плоскости.