В недавней колонке «Корпоративные конфликты: из-за чего они возникают сейчас и как изменятся» вы рассказывали, что некоторые участники российских ООО уже начинают готовить иски об исключении своих бездействующих иностранных партнеров. В чем будут основные сложности подобных разбирательств для заявителей? И как суды, на ваш взгляд, должны распределить бремя доказывания в таких спорах?
Как и в обычных делах об исключении участников, основная сложность — доказать, что:
- бездействие участника существенно затрудняет деятельность общества или делает ее невозможной;
- бездействующий участник грубо нарушает свои обязанности.
К сожалению, суды до сих пор не слишком хорошо воспринимают подобные аргументы. Особенно если участник формально участвует в собраниях, а при этом деятельно вообще никак не помогает управлять обществом. Что касается бремени доказывания, то не вижу оснований менять общий подход. То есть истец должен доказать связь между бездействием иностранного участника и сложностями в работе фирмы. Предполагаю, что в сегодняшних реалиях суды будут более благосклонны к российским истцам, нежели к зарубежным ответчикам.
Больная тема — иски прокуратуры к компаниям, из-за которых бизнесмены лишаются своих активов. Знаем, что буквально на этой неделе вашей команде удалось отменить в Верховном суде акты по делу со сходной фабулой. Расскажите, в чем секрет успеха? На каких доводах делали акцент?
Что именно послужило основаниями для отмены, мы узнаем, когда будет готова и опубликована мотивировочная часть определения ВС. Пока лишь могу предположить, что одними из них стали вопросы исковой давности. В жалобе мы уделили много внимания именно этому аспекту, так как в нашем деле вопросы исковой давности стояли весьма и весьма остро. Помимо этого, существенную часть жалобы занимало детальное и тщательное обоснование правильного применения ст. 235 и ст. 169 ГК и связанных норм других законов. Мы приложили много усилий, чтобы провести полноценный анализ действия всех норм во времени начиная с начала 1990-х годов и лаконично изложить это в жалобе. Очень надеемся, что проделанная нами работа покажет свою эффективность.
Речь идет об обращении в доход государства завода «Исеть», принадлежащего уральскому предпринимателю Малику Гайсину. После избрания депутатом Госдумы в 1995-м он якобы «не только саккумулировал контрольный пакет ценных бумаг завода, но и продолжал определять судьбу ОАО «Исеть», участвовать в его хозяйственно-финансовой деятельности, принимать руководящие решения» (цитата из определения по делу № 33-8604/2024).
Весной 2023 года Генпрокуратура обратилась в Ленинский райсуд Екатеринбурга, который удовлетворил требования надзорного органа и изъял активы предприятия в пользу властей. Решение поддержали Свердловский облсуд и Седьмой кассационный суд общей юрисдикции.
В мае 2024 года судья ВС Михаил Кротов передал кассационную жалобу гражданской коллегии, которая отправила дело на пересмотр 25 июня (№ 45-КГ24-6-К7).
Как вообще за последние годы изменилась роль судебного юриста в крупных конфликтах бизнеса с госорганами?
Теперь на судебных юристах все больше и больше ответственности. Ведь на кону уже не деньги, а весь бизнес. Заметно выросла сложность и объемность таких споров, требуется очень высокий уровень экспертизы и судебного опыта. Правда, к сожалению, до сих пор некоторые предприниматели выбирают себе команду юристов, руководствуясь только критерием их низкой цены. А такая ошибка может стоить неимоверно дорого.